Сегодня рассказываем историю восстания на броненосце «Потемкин» в 1905 году. Его главным организатором был харьковчанин Афанасий Матюшенко (1879-1907). Советские историки восхищались унтер-офицером как выдающимся революционером, а современные исследователи, наоборот, считают его чуть ли не террористом. Матюшенко желал избавить простой народ от господ, прибегал к радикальным методам борьбы и заплатил за это своей жизнью.
Маленький Панас (Афанасий) родился в бедной крестьянской семье в Дергачах под с Харьковом. Отец Николай был крестьянином из бывших крепостных и подрабатывал сапожником. В семье было шестеро детей, теснившихся в крохотной хижине. Голод 1891 года так подорвал силы и веру отца, что тот начал пьянствовать. Поэтому мальчик, закончив церковно-приходскую школу, с 12 лет начинает подрабатывать, помогая семье. Он рос смышленым ребенком и с детства дружил с будущим известным деятелем культуры Гнатом Хоткевичем. С семьей богатого купца, у которого работали родители Гната, маленький Панас выезжал на дачу в Дергачи на все лето. С помощью своего друга Афанасий научился хорошо читать.
С 15 лет началась полноценная трудовая биография Афанасия Матюшенко. Вначале он поступил смазчиком в паровозное депо Харькова, а через два года перебрался в Одессу и получил работу кочегара на пароходе, который шел во Владивосток.
Здесь он обосновался на два года в должности помощника машиниста. Следующим пунктом стал Ростов-на-Дону, где он стал докером. Трудная жизнь и тяжелая работа привели его в марксистский кружок, которым руководил будущий большевик Владимир Петров. Так начало формироваться мировоззрение будущего бунтаря.
Читайте также: «Хруст французской булки»: крушение императорского поезда под Харьковом в 1888 году
Неизвестно, что заставило двадцатиоднолетнего юношу вернуться в родные места, но в день рождения его призвали на морскую службу на 7 лет. Зачислили в 36-й флотский экипаж.
Сначала он попал на четырехмесячное обучение в Севастополь, а позже его направляют в Кронштадт в минно-машинную школу, где он проходит курс торпедной техники. В общей сложности учеба длилась два года. Затем была служба на учебном корабле «Березань». В начале 1902 года Матюшенко был отправлен в должности минного машиниста на броненосец «Потемкин», который достраивали в доках Николаева. Через 7 месяцев ему присвоили чин минно-машинного квартирмейстера 1 статьи.
Строгая дисциплина и пренебрежительное отношение к нижним чинам усугубляет его негативное отношение к «господам». Матюшенко вступает в революционную организацию моряков, которая называлась «Централка». В нее входило более 100 моряков. Афанасия очень уважали матросы броненосца и члены организации, потому что видели в нем смелого защитника простых служащих.
Он это доказал, когда первые стихийные революционные события развернулись в ноябрьские дни 1904 года. В истории они известны как «бунт в Лазаревских казармах». Моряки кораблей, пришвартованных в Севастополе, выступили с протестами против своего тяжелого положения. Матюшенко стал одним из инициаторов мятежа.
Но выступавшие добились не улучшений, а только того, что командование проявило «либерализм», и не стало привлекать участников к ответственности. Такая подачка не остановила Афанасия. Судьба свела его с социал-демократами. Хотя он и оставался вне партий, но опыт их подпольной работы пригодился и ему для активизации пропаганды бунтарских идей среди моряков.
Вместе с группой единомышленников Матюшенко выступал за скорейшее вооруженное восстание, в то время как приверженцы артиллерийского унтер-офицера Григория Вакуленчука выступали за тщательную подготовку и хорошее планирование..
Читайте также: «Все на баррикады!»: восстание харьковских студентов в октябре 1905 года
В 1905 году «Централка» готовит крупномасштабное восстание моряков по всему Черноморскому флоту. Еще в марте выработана «Резолюция черноморских моряков», в которой планируется свержение царского правления и передача власти Учредительному собранию.
Скоординированное выступление моряков было намечено на 21 июня и должно было начаться в море. После расправы над командованием кораблей, судна должны были идти в Севастополь, чтобы захватить главное командование и всю базу флота. В плане восстания было указано, кто персонально должен был ликвидировать каждого офицера. Но вмешался «господин случай», – и все пошло не по плану.
13 июня на броненосце «Потемкин» вспыхнул стихийный мятеж. Поводом, нарушившим терпение матросов, и сорвавшим планы «Централки», стало червивое мясо, из которого сварили борщ. Предыстория такова. Днем раньше мичман Макаров закупил продукты в Одессе, где многие магазины не работали из-за стачек. Не найдя нигде мяса, мичман обратился к знакомому купцу Крылову. Тот продал ему червивое мясо. К тому же, возвращающийся с продуктами миноносец зацепил рыбацкую лодку и несколько часов матросы спасали рыбаков, что усугубило положение. Офицеры, принимающие продукты отметили несвежий запах мяса. Холодильники на корабле не были подключены, потому что при его строительстве отставали от графика. Когда на борт стали поднимать пачки вермишели, врач Сергей Смирнов пошутил, что матросы будут питаться червями. Ведь по-итальянски название макаронных изделий «вермишели» и слово «черви» звучат одинаково. Эрудированная шутка врача поразила, ввела в заблуждение и разозлила матросов.
Перед обедом каждый матрос получил обычную чарку водки. Поскольку командир, старшие офицеры и врач корабля отказались снять пробу с борща, признав его априори хорошим, возмущенные матросы тоже не стали есть. Они жевали сухари, попивая воду. После доклада командиру о таком протесте протрубили общий сбор. Командир поставил ультиматум: те, кто будет есть борщ, пусть отойдут к двенадцатидюймовой башне, а для других на корабле есть ноки – концы реев. Он приказал караулу прибыть на ют. Это прозвучало как намек на физическую расправу, поэтому подавляющее большинство матросов собралось возле башни. Но несколько десятков осталось на месте. Среди них были лидеры мятежников Вакуленчук и Матюшенко. Ранее Афанасий жестко препятствовал тому, что некоторые матросы пытались взять пресловутый борщ с камбуза. Эта группа требовала доложить высшему руководству о недоброкачественной пище. Но командование броненосца приняло другое решение.
Старший офицер распорядился записать фамилии несогласных и принести брезент на ют. Это усугубило мысли команды о расстреле или повешении. Часть матросов ринулась в помещение с оружием и разобрала винтовки. Даже в этой ситуации можно было предотвратить кровопролитие, поскольку оба выхода из батарейной палубы были под прицелом караула. Но в этот момент кочегар Никишкин выстрелил по настырной чайке, а мятежники восприняли это как сигнал к атаке, и начали стрелять в своих офицеров. Лейтенант Л. Неупокоев пытался разоружить мятежников, но его убили (кто – не установлено), а Вакуленчук тоже был смертельно ранен, предположительно, самим Матюшенко. Это открывало ему путь к единоличному руководству восставшими. Он имел крайне радикальные взгляды на борьбу, и видел единственный путь – революционный террор.
При его участии произошла расправа над пятью офицерами: командиром корабля Евгением Голиковым, старшим офицером Ипполитом Гиляровским, старшим минным офицером лейтенантом Вильгельмом Тоном. Под его руководством тела убитых выкинули за борт. Туда же отправился раненый врач Сергей Смирнов, шутка которого обернулась трагедией. Взбунтовавшиеся матросы арестовали и изолировали весь офицерский состав. Всего на борту корабля находилось 15 офицеров, 781 матрос, два врача и священник… Спустя некоторое время тело командира Голикова с десятком колотых и огнестрельных ран нашли в море возле Тендровского маяка. Его похоронили в Одессе со всеми воинскими почестями.
Матюшенко был избран главой исполкома судового комитета из трех человек, но фактически он имел решающий голос. В исполком, выполняющий роль командира корабля, также вошли Михаил Костенко и Евтихий Резниченко. Несмотря на решительность и энергию Афанасия, ни у него, ни у комитета не было плана дальнейших действий. Они не представляли, как дальше двигать революцию. К тому же, команда не была однородной и единой. Среди матросов были как приверженцы крайних мер, так и противники этого, а также колеблющиеся. Порядок поддерживался благодаря страху перед безжалостным «товарищем Афанасием». Опьянение от «победы» постепенно рассеивалось. Многие начали задумываться о последствиях случившегося, хотели сдаться, и Матюшенко приходилось их усмирять. Решено было идти в Одессу. Мятежники рассчитывали поднять в городе восстание и получить необходимую помощь.
15 июня броненосец «Потемкин» пришел в Одессу, где вызвал погромы и беспорядки в порту. Власти быстро отреагировали и окружили гавань, чтобы мятежи не распространились на город. На следующий день матросы броненосца свезли арестованных на берег, все время угрожая им расправой.
Некоторым из арестованных удалось написать прощальные письма и в бутылке спустить их за борт. Одно из таких посланий спустя несколько дней выловили в Каркинитском заливе. В записке шкипер Т. Зубченко просил православных, нашедших письмо, сообщить его семье о смерти кормильца не от врагов, «а от руки своего брата». Тем не менее, как свидетельствует история, этот шкипер остался в живых.
16 июня Матюшенко организовал похороны застреленного Вакуленчука, на которых он снова призвал отомстить гнобителям за все беды и смерти, продолжая агитировать матросов идти на Севастополь, чтобы овладеть всем Черноморьем и распространить революционную ситуацию на всю страну. Одесские портовые рабочие поддержали восставших забастовками. Но царь приказал подавить сопротивление, и казаки учинили расправу, зарезав тысячи одесситов. В частности, эти события позднее нашли своё отражение в фильме Сергея Эйзенштейна. Кстати, знаменитое побоище на Потёмкинской лестнице – выдумка режиссера, в реальности ничего подобного в этом месте не происходило.
К Одессе на всех парах двигались корабли Черноморской эскадры. Чтобы броненосец не заблокировали в порту, он вышел в открытое море, подготовился к бою и возможной гибели. В истории этот эпизод известен под названием «немой бой». Восставший броненосец прошел между кораблями эскадры под приветственные крики матросов. Они отказались стрелять по мятежному броненосцу. Эскадра повернула обратно, а мятежников поддержал другой броненосец – «Георгий Победоносец».
На «Победоносце» арестовали офицеров, но оставили их в живых. Правда, солидарность с мятежниками продержалась сутки, и корабль вернулся в Одессу. Здесь часть команды, оставшаяся верной режиму, арестовала всех сочувствующих, и сдала их властям. Такое предательство «братьев по борьбе» сильно подорвало веру многих потемкинцев в правоте избранного пути, и между ними началось «брожение». Матюшенко твердой рукой подавлял упаднические настроения. При этом он обязал матросов сдать все свои денежные сбережения.
«Потемкин» поочередно заходил в портовые города, требуя для себя продовольствия и топлива. Из-за военного положения, срочно объявленного в портах Черноморья, продовольствие поставили на борт, но в угле было отказано.
Одиннадцатидневное противостояние «Потемкина» перешло в заграничный поход, цель которого пытался определить революционный «триумвират».Матюшенко не желал уходить за границу, все еще надеясь, что взбунтовавшимся матросам удастся разжечь революционное пламя по всей стране. Но принято было другое решение. Под красным флагом, который в международных водах считался пиратским, броненосец 24 июня прибыл в румынский порт Констанцу, и попросил у властей продовольствия и угля. Румыны отказали. Потемкинцы в местной прессе опубликовали два воззвания, в одном из которых они обращались к европейским державам, а во втором – ко всему цивилизованному миру, и попытались объяснить свои цели и действия.
Корабль вновь возвратился в свои воды, и еще раз попытался пополнить запасы в Феодосии. Здесь несколько матросов команды погибли при столкновении с жандармами и военными, пытаясь раздобыть уголь. Пришлось вернуться в Констанцу и сдаться на милость румынского короля. В Румынии в это время были сильны социалисты, и король не решился на жесткие действия, пообещав восставшим неприкосновенность. Спустя пару дней за «Потемкиным» прибыли два русских броненосца «Чесма» и «Синоп», и отбуксировали его в Севастополь. Здесь корабль окропили святой водой, изгоняя «дьявола революции», и нарекли «Пантелеймон». Но мятежный дух не покинул броненосец: в ноябре его матросы поддержали команду крейсера «Очаков», повторившую восстание потемкинцев.
Члены команды броненосца «Потемкин» стали политическими эмигрантами и разбрелись по всему миру. Многие вернулись в Россию, а Матюшенко вначале жил в Бухаресте, снимая квартиру у русского революционера-народника Земфирия Арборе-Ралли. На два месяца уехал в Швейцарию, но осенью снова вернулся. Работая на местном заводе «Альфа» и на сборке железнодорожных вагонов, Матюшенко продолжал революционную агитацию среди рабочих и матросов, был инициатором создания революционных комитетов. Этой деятельностью привлек к себе слежку румынских жандармов, его арестовали и выслали из страны. Матюшенко уехал в Швейцарию, затем в США, где прожил более полугода, трудясь на заводе «Зингер». Позже он перебрался в Париж, а затем, спасаясь от полицейской слежки, снова поселился в Швейцарии.
Женева тогда давала пристанище русским революционерам различных направлений. Каждый из них старался привлечь в свои ряды известного мятежника. Среди тех, кто хотел перетянуть на свою сторону Афанасия, были марксисты Ленин и Христиан Раковский, эсер-террорист Борис Савинков, революционер Владимир Поссе, «защитник народа» поп Гапон и другие. Но еще в августе 1905 года Матюшенко напечатал в одной из газет эсеров свою статью, в которой подтвердил, что остается вне партий, а примкнет к той, которая больше даст рабочим, и будет бить больше начальства.
Тяга к мятежным действиям заставила его в июне 1907 года вернуться в Одессу под фамилией Федорченко с комплектом бомб. В Николаеве его арестовали по подозрению в грабеже на пароходе «София». В тюрьме его опознал один из подсаженных «стукачей». Матюшенко, единственного из всех мятежников, Военно-полевой суд Севастополя приговорил к смертной казни. Журналист и революционер Поссе в книге «Мой жизненный путь» воспроизвел рассказ офицера, присутствовавшего при вешании «красного адмирала» во дворе севастопольской тюрьмы, находившейся на территории Морского завода. Приговор озвучивали больше часа, и все это время Афанасий слушал обвинения с невозмутимым выражением лица. Когда священник подошел, чтобы напутствовать, он отстранил его, и твердым шагом направился к виселице. Смерть принял спокойно и молча…
Читайте также: Харьковский «майдан» 1905 года: как прошла первая революция в нашем городе
Можно по-разному оценивать деятельность этого человека, забравшего несколько человеческих жизней и не пожалевшего свою во имя революционных идей. В память о нем установлен обелиск на доме в Дергачах, где он родился, названы улицы в Харькове, Одессе, Севастополе и других городах, бухта на Северной стороне в Севастополе, а также его имя получили морской тральщик и пароход. Его образ увековечил режиссер Сергей Эйзенштейн в знаменитом фильме «Броненосец Потемкин» и композитор, земляк Афанасия, Олесь Чишко в аналогичной опере.
Автор: Светлана Лысенко
Подпишитесь на Телеграм Моя Одесса 
!
Нажмите , чтобы читать в Фейсбуке!
